Наверх

«Хочу» и «нравится»

Долгое время считалось, что людей мотивирует прежде всего желание избежать неприятных ощущений, но в 1980-х гг. благодаря открытиям таких ученых, как Роберт Хит, Джеймс Олдс и Питер Милнер, возникло понимание, что стремление к вознаграждению является не менее важным мотиватором. Так, Олдс и Милнер открыли зону удовольствия сначала у крыс, а потом и у людей. Подопытные животные постоянно стимулировали эту зону, если им давали такую возможность, и стремление к стимуляции было сильнее, чем стремление к выживанию — крысы забывали пить и есть. Казалось, ученые нашли структуру, которая отвечает за мотивацию, но оставалось непонятным, почему, например, наркоманы продолжают принимать наркотики, несмотря на то, что они говорят, что те больше не доставляют им никакого удовольствия.

Система вознаграждения

Этот вопрос не давал покоя ученому Кенту Берриджу, который понял, что удовольствие не может полностью объяснить мотивацию. Благодаря Берриджу началась революция в понимании системы вознаграждения у людей и животных. Еще до его открытий было понятно, что люди могут отказываться от того, что им хочется, если они считают, что это вредно или опасно. Это рассматривалось как признак силы воли и сопротивления желанию, но не меняло того факта, что само желание остается. В книге «Эмоциональное» Леонард Млодинов указывает, что аксиомой считалось то, что человек хочет того, что ему нравится, и ему нравится то, что он хочет. Революция произошла, когда стало понятно, что это не так.

Молекула удовольствия

Произошло это в середине 1980-х гг. благодаря исследованиям Кента Берриджа и Роя Уайза. Так, они заметили, что даже если крысам вводили вещество, блокирующее дофамин, который считался молекулой удовольствия, животные все равно демонстрировали типичные для них гримасы удовольствия, когда пили сахарный раствор. Дальнейшие исследования показали, что даже при полном уничтожении дофамина крысы получали удовольствие от раствора. Однако Берридж заметил, что, несмотря на явные сигналы наслаждения в ответ на сахарный раствор, крысы, казалось, не интересовались им и ничего не делали, чтобы его получить. Если бы исследователи их не кормили, они бы умерли от голода. То есть при блокировке дофамина они получали удовольствие от сахарного раствора, но у них пропадала мотивация его пить.

Странный парадокс

Дальнейшие исследования разрешили этот парадокс. У нас, как и у многих животных, есть две различные системы: одна отвечает за удовольствие/симпатию, а другая — за желание что-то получить. В мозге за них отвечают две разные системы. Дофамин — часть системы желания, поэтому его правильно называть не молекулой удовольствия, а молекулой желания, а система удовольствия/симпатии использует в качестве нейротрансмиттеров опиоиды и эндоканнабиоиды. Когда Берридж блокировал опиоиды и эндоканнабиоиды у крыс при незаблокированном дофамине, животным не нравился раствор, но они к нему стремились и хотели его пить. У людей тоже может появляться конфликт между желанием и удовольствием. Так, курильщики продолжают курить, хотя признаются, что сигареты уже не приносят им никакого удовольствия. Еще один пример — реклама, которая стимулирует не удовольствие, а желание чем-то обладать. Препятствия на пути к цели делают ее более значимой, однако это не связано с удовольствием — часто стремление к цели больше, чем удовольствие от нее.

Больше идей — в нашем спринте.

Похожие статьи

Две противоположные реальности в одной голове

Между воспалением, настроением и мозгом есть связь

Книги лауреатов Нобелевской премии по экономике 2024